Томас Волш, Билл Каулитц, Георг МакКоул, Анабелль Ричардсон, Патрисия и др. второстепенные персонажи, которых указывать тут не обязательно.
Томас - художник, который живет тем, что продает свои редкие, но довольно дорогие картины. Билл, в одно прекрасное утро приходит и изъявляет желание купить одну из его картин.
без разрешения автора, полное или частичнное использование категорически запрещено.
ну, что ж, вот и стартовал второй миди. Прошлый писала с большими перерывами, ибо были серьезные проблемы с учебой и музой ибо сюжета, как такового не было вообще. Здесь будет все иначе. Сюжет готов, осталось только все в красках воплотить из головы в ворд. Enjoy.)
очень захотелось посвятить этот фик _ToyZ_. Насть, надеюсь прочтешь это, ибо реально захотелось именно тебе посвятить эту работу. Долго продумывала что тут будет, в итоге вышло то, что вышло.)
***
— Послушай, Георг, а почему ты прямо сейчас нас не представил? — Тома как будто озарило и он в непонимании посмотрел на друга.
— Ой... Что-то я и не подумал. Да и он сразу, как только получил мое согласие, так стремительно ушел. Наверное, торопился и не собирался сейчас ни с кем знакомится.
— А когда? Он сказал вообще что-нибудь?
— Да, нет. То есть, да. Он сказал, что придет в следующий раз и... Да, Том, я не знаю, что там у него! Лично мне он показлся очень странным парнем. — Георг поморщился и дернул плечом.
— Странным? В каком смысле? Он псих, что ли? — Волш насмешливо смотрел на друга.
— Да не в этом дело. Просто... странный он.
Том пожал плечами и посмотрел за окно. Кажется, город окончательно проснулся.
***
Билл родился в семье скульпторов. Его родители Герберт и Анна Каулитц работали вместе, создавая декоративные скульптуры. Они очень часто делали изделия изо льда для свадеб, из мрамора для новых отелей или дорогих магазинов. Люди любили с ними работать, ибо Каулитцы отлично знали свое дело.
Билл смотрел на работу родителей и мечтал когда-нибудь стать такими же, как они. Еще будучи школьником, он ходил в местный кружок искусств: много рисовал, много занимался лепкой, изучал историю искусств. Но к сожалению, у него ничего из этого не получалось. Просто не удавалось. Да, он прилежно учился, старался, работал, но возможно просто Бог не дал таланта. Мальчика это сильно расстроило и он со своим горем запирался в комнате и ни с кем не хотел говорить.
Но со временем, Билл смирился. Он продолжал интересоваться искусством, историей, скульптурой, но без применения практики. От этого он, можно сказать, бежал.
Не смотря на богатых родителей, Билл никогда не сидел у них на шее и деньги брал только в крайне-важных случаях.
Сейчас Билл жил в своей квартире, подаренной родителями, и работал в журнале. Он вел рубрику «Путешествия со вкусом». Писал о различных живописных местах и странах, где советовал побывать читателям и мечтал съездить сам.
Билл был мечтателем. Несмотря на несложившуюся карьеру художника-скульптора, он все равно часто воображал себя им, наравне с родителями.
А что касается личной жизни юноши, то тут особых проблем никогда не было. Билл был красив, именно по-мужски красив, но в нем была некая изюминка, которая обычно присуще исключительно женщинам.
От поклонниц отбоя не было, но и поклонники тоже были. Брюнету всегда льстило такое внимание, тем более, когда оно и с женской, и с мужской стороны.
Сейчас Билл сидел в уютной кофейне, медленно попивая кофе со сливочным пирожным. Здесь была приятная домашняя атмосфера, поситителей было еще не столь много. Город пока не до конца проснулся.
Юноша вспоминал картину, которую на днях видел в местной галерее. Вспоминал резкие линии четко прорисованных зданий, мягкие пастельные тона вечернего Лондона, легкую белесую дымку тумана и причудливые расплывающиеся часы, плывущие по небу в окружении разноцветных разводов неба.
На первый взгляд, такая композиционная постановка может показаться странной и очень несочитающейся с классическим исполнением подобных работ. Но Биллу она по-настоящему понравилась. Она притягивала взгляд и выделялась среди других стандартных картин. Именно поэтому, брюнет решил, что такой эксклюзив должен быть у него.
Но он сказал хозяину галереи, что сначала должен познакомиться с художником этого великолепия. Он и сам до сих пор не понимал зачем ему это нужно. Тогда, как он вышел из здания галереи, он еще какое-то время стоял на улице неподалеку и пытался понять, а зачем, собственно говоря, он это затеял?
Потом он вспомнил того репера, с которым столкнулся на выходе.
«Интересно, что подобного рода тип делал в таком месте? Неуж то, ценитель современного искусства?»
Билл уже не раз задавался этим вопросом, пытаясь найти ответ. Он старался не думать о том, что парень с медовыми дредлоками и с шоколадными глазами был очень даже ничего. А к чему лукавить? Он был невероятно красив.
Брюнет усмехнулся и сделал еще один глоток своего кофе.
Интересно, а чего тянуть? Можно назначить встречу тому художнику прямо сейчас. Билл достал мобильник и маленькую пластиковую карточку и стал решительно набирать номер.
— Мистер МакКоул? Доброе утро. Это Билл Каулитц. Помните такого?
***
— Твою мать! — Том дернулся от резкой трели мобильного телефона и подскачил, как ошпаренный, пытаясь сообразить откуда звон.
Отыскав таки телефон под подушкой, Томас скалясь думал, что сейчас он устроит Георгу настоящую Варфаломеевскую ночь.
— Друг мой, а ты не ох*ел ли? — пропел парень, гаденько улыбаясь.
— Волш! Быстро поднимай свою задницу с постели и дуй на встречу с покупателем!
— Че? — Парень сбавил обороты, и мысли о мщении другу тут же выветрились из головы, будто их и не было.
— Том, где твой мозг?! Если ты не будешь на месте через полчаса, он уйдет! — Георг надрывался, как мог, пытаясь достучаться до еще дремлющих мозгов друга. Но не слыша в ответ ничего, кроме сопения, прибавил:
— И тогда ты точно никому не продашь свою шедевральную мазню, Волш. Ну, по крайней мере, за такие деньги.
— Где? — Слова подействовали и Томас уже натянул джинсы и пытался среди многочисленного, разбросанного по всей комнате хлама, найти футболку.
— В твоей любимой кофейне, кстати. Что в паре кварталов от твоей хаты.
Том отключился и на ходу надев толстовку поверх футболки, запрыгнул в кроссовки.
«Два квартала. Черт, пора поторопиться.»
Юноша схватил телефон, ключи от машины и квартиры, и вылетел вон.
***
Колокольчик весело зазвенел, оповещая о новом посетителе.
Том огляделся по сторонам, в поисках брюнета, надеясь, что он его запомнил, что не обознается. Заметив черноволосую макушку в середине зала, Том улыбнулся и двинулся в его сторону.
— Доброе утро. Свободно? — Том все так же улыбался, смотря на юношу.
— О... Вы... — Билл растерялся, увидев перед собой «того самого репера», и не понимал: то ли тот вспомнил его и решил подойти познакомиться поближе, то ли это и есть... Да нет, это чушь. — Простите. Да, свободно. Но вообще-то я жду одного чеовека.
— Ну, наверное, это я. — Том еще шире улыбнулся и, бесцеремонно плюхнулся на место напротив, и развел руками.
— А... — Билл расстерялся, не понимая что имеет в виду Том.
— Томас Волш, — Том протянул руку молодому человеку.
— А... — тупо повторил Билл и в его сознании тут же всплыла картина и небольшая табличка под ней: «Томас Волш, 23». Брюнет широко распахнул глаза, пялясь на Тома, не в силах сопоставить образ развалившегося перед ним парня и художника, который мог написать столь нежную и теплую картину.
— Ну, а вы? — рассмеялся Том, а Билл невольно удивился: недавно перед ним был беспаронный молодой чеовек, а сейчас очень веселый юноша с заразительным смехом.
«Внешность обманчива» — подумал Билл и не смог не улыбнуться.
— Билл Каулитц, — брюнет пожал все еще протянутую руку.
— Очень приятно, Билл. — Том сжал руку в отевет, продолжая улыбаться. — Значит, вы решили купить мою мазню? — Копируя манеру Георга, спросил Том.
— Да. Но, Том, это вовсе не мазня. В нашем современном мире искусства, это что-то вроде, ну не знаю, света в конце тоннеля, луча солнца в грозу, глотка воды в пустыне...
— Так, ладно, я понял, что вы думаете по этому поводу, — Томас попытался спрятать смущение за усмешкой.
— В общем, мне очень понравилась ваша картина и я хочу и готов ее купить.
— Цену обсудим сейчас?
— Можно и сейчас, — Билл пожал плечами. — Сколько вы за нее хотите?
— А сами во сколько ее оцениваете? — Томас наклонил голову чуть на бок. Он вовсе не пытался набить себе цену, он действительно хотел знать во сколько возможно оценить его детище.
— Ну, порядка ста, ста двадцати тысяч, примерно. — Билл сделал глоток из своей чашки и поморщился. Кофе остыл и уже не был таким вкусным.
— Сколько? Вы шутите? Сто тысяч? — пораженно переспросил Том.
— Ни грамма. Вы попросили оценить — я оценил. Признаюсь, я бы дал и больше, но не хочу показаться бесстактным.
Том в душе уже ликовал столь высокой цене. Раньше он никогда не получал за раз так много. Обычно его картины стоили от 20 до 50 тысяч.
— Том, а пойдемте ко мне? — внезапно ляпнул Каулитц, отчего Волш почти подпрыгнул. Куда он его позвал?
— Э-э-э... Да вы не подумайте, чего лишнего, ладно? — Смущенно проговорил юноша, неосознанно заливаясь краской. — Я просто хотел вам показать свою коллекцию. Думаю, вам будет интересно, Том.
— О... — Том усмехнулся, где-то в глубине души все же сожалея, что это не приглашение «на чай» или «на познакомиться поближе», а еще лучше и то, и другое. — Я с удовольствием.
— Чудно. — Билл ослепительно улыбнулся и кинув на стол пару купюр, встал и направился к выходу.
Том нагнал его уже у выхода:
— Билл, и давайте на «ты»? Я себя как-то неловко чувствую, когда ко мне обращаются на «вы».
— Без проблем. — Каулитц снова блеснул улыбкой и вышел из кофейни.
-
-
26.04.2010 в 16:50-
-
26.04.2010 в 17:21так, он есть на форуме.)
-
-
26.04.2010 в 17:42-
-
26.04.2010 в 17:44а, ну тогда, да.) можно. отчего ж нет?)